Сказки на ночь - Страница 17

К оглавлению

Сара ехидно поинтересовалась:

– Кто же эта несчастная?

– Ты ее не знаешь.

– Тогда тем более можешь назвать ее имя. Не бойся, я не стану ей ябедничать о твоих недостатках.

– Да ради бога. Джилл Сойер.

– Симпатичная блондиночка с голубыми глазками? Работает официанткой в баре?

Сказать, что Марк был потрясен, – ничего не сказать. Честно говоря, он вытаращил глаза.

– Откуда ты…

Сара пренебрежительно дернула плечиком.

– Экстремалка. Она из тех самых Веркара, которые владеют пакетом акций твоего и еще дюжины глянцевых журналов. Могла бы загорать на пляже до старости, но предпочла уйти из семьи и устроилась официанткой. Образование – Гарвард. Совершенно не твой тип, между прочим.

Сэм фыркнул, приходя на помощь другу.

– Мы все знаем, Сара, что его тип – это ты и только ты, но тебя он упустил…

– Боже сохрани! Я больше не имею к Марку никакого отношения. Просто… я всегда права, разве не так?

Марк сочувственно похлопал Сэма по плечу.

– Учти это, малыш. Она всегда права, это правда. Если она не права, смотри пункт первый.

– Очень смешно. Сэм, перестань корчить рожи. Ой, а давайте устроим вечеринку на четверых? Будет забавно.

Марка передернуло.

– Нет!

– Не кричи. У тебя совершенно расшатаны нервы, и выглядишь ты паршиво. Надо будет вывозить тебя с нами на ужины. Ты явно похудел.

– Сэм, забери ее отсюда, а то я за себя не отвечаю.

– А чего я-то…

Сара встала, одернула узкую юбку.

– Я знаю, что я здесь нежеланный гость. Уже ухожу. Вероятно, мы скоро увидимся на благотворительной рождественской вечеринке в «Сплендид»?

– С какого перепуга? Я терпеть не могу благотворительные вечеринки.

– Ну, раз ты теперь ухажер дочки хозяйки бала…

– Минуточку! Вечеринку устраивает миссис Жюли Веркара…

– До того как выйти за француза, она была Джулией Сойер. Ее дочка – это твоя Джиллиан. Так ты придешь?

Марк склонился в издевательском поклоне.

– Разумеется, я же мазохист. Приду, забьюсь в угол и буду страдать.

– Отлично. Вид твоих страданий придаст мне бодрости.

– Сэм, убери ее отсюда.

– Сей момент. Сара, девочка моя…

Сара обвила шею Сэма руками и принялась увлеченно целовать его взасос, не сводя при этом блестящих сорочьих глаз с Марка. Что ж, своего она добилась. Он почувствовал себя третьим лишним в собственной квартире.

– Почему ты не выйдешь за Сэма, бывшая моя?

Сара оторвалась от губ своего любовника и сыто облизнулась.

– Ну, надо быть внимательной к своим ближним. Я предоставлю тебе возможность творить добрые дела. Осталось каких-то одиннадцать лет – и алименты будут выплачены полностью.

Что-то, видимо, случилось все же с его лицом, потому что Сара вдруг взвизгнула и опрометью бросилась за дверь, волоча за собой Сэма.

Вечером опять пошел снег, и, когда такси подвезло Джилл Сойер к величественному белому особняку, вернее, к кованым воротам, за которыми виднелся белый особняк, картина сложилась совершенно сказочная. Ни дать ни взять – Золушка, едущая на бал в королевский дворец.

Ворота открылись бесшумно, хотя им больше подошел бы величавый привратник в старинной ливрее. Особняк Веркара стоял практически посреди леса, вокруг было тихо и спокойно, словно и нет на свете промышленного города Чикаго…

Идя по заснеженной аллее, Джилл поймала себя на мысли, что ей снова не по себе. Так бывало каждый раз, когда она навещала этот дом и своих родных. О нет, они все любили друг друга, и отчима Джилл в детстве называла «папой номер два», а уж про тетушку Джесс – Жослин Веркара – и говорить нечего, но все-таки, все-таки!

Четырнадцать лет назад Джилл ушла из этого дома, чтобы жить самостоятельно. Тогда ей казалось, что самое главное – вырваться за ворота, а уж там будет свобода, настоящая жизнь, настоящие чувства…

Теперь она знала – несвободным можно быть везде. И свободным тоже. Вся свобода помещается внутри человека, в его душе и его мозгах. Ограды и крепостные стены – лишь видимость.

А старый дом по-прежнему прекрасен. Готические узкие башенки, стрельчатые окна, черепичная крыша, припорошенная снегом, – самая настоящая рождественская сказка. И, как обычно перед Рождеством, все ели вокруг дома украшены разноцветными лампочками.

Мама и отчим были еще в Европе, они вернутся только через несколько дней, ближе к торжеству. В отеле «Сплендид» состоится ежегодный благотворительный рождественский бал – вечное проклятие Джилл. Именно в этот день, раз в году, скромная официантка перевоплощалась в принцессу, и с каждым годом это нравилось ей все меньше и меньше. Главным образом потому, что принца-то все не было и не было…

Воспоминание о минувшей ночи обожгло огнем, превратило на мгновение ноги в желе, заставило сердце забиться сильнее. Джилл едва не схватилась руками за низ живота – такая резкая судорога пронизала ее внутренности. Соски болезненно терлись о ткань блузки.

Наваждение схлынуло, едва на крыльце в прямоугольнике яркого света возник Ходжесс, дворецкий. При виде этого дородного и величавого генерал-фельдмаршала многие сильные личности робели и униженно норовили проскользнуть незамеченными, но Джилл Ходжесса любила и потому приветствовала его взмахом руки.

– Добрый вечер, Ходжесс! Рада вас видеть.

– Это честь для меня, мисс. Проходите скорее, мадам уже ждет вас в каминном зале.

Королева ожидает…

Жослин Веркара была фактической главой семейного бизнеса Веркара, включавшего в себя антикварные дома, издательский холдинг и пару-тройку фирм, специализирующихся на ювелирном деле. Поль Веркара, отчим Джилл, предпочитал издательское дело, мама увлеклась антиквариатом. Надо думать, Джилл полагалось заниматься ювелирными фирмами, но к этому ее совершенно не тянуло. Она любила простую жизнь.